Прозвучала команда: "По местам", и мы заняли свои места. Последний гудок и поезд тронулся. Постепенно возбуждение от проводов стало угасать и кто-то начал высказывать вслух мысли, а правильно ли он сделал, что не нашёл причину, дабы не ездить в Чечню.
   Вагон был плацкартный. Андрей и Александр ехали со мной в одном купе. Четвёртым с нами расположился ехать Александр Иконников, офицер милиции из Центрального РОВД нашего города, боковые места заняли офицеры милиции из южной столицы Кузбасса – города Новокузнецка.
   В вагоне собрались, в основном, офицеры из милиции. Все они служили в разных ОВД по всей Кемеровской области, поэтому в большей части друг с другом знакомы не были. Естественно, что все начали между собой знакомиться. Разумеется, процесс знакомства исполнялся не на сухую. У каждого в личных запасах было, что-нибудь из того, что пьют, когда произносят тост "За знакомство!". Само собой и гитара моя не лежала без дела. Услышав звуки гитары, подходили парни из других купе, слушали, предлагали выпить по всяким поводам и уходили, на их место тут же приходили другие. Через какое-то время я понял, что моё здоровье не такое уж и крепкое, как я думал раньше. Впрочем, наш мажор сменился на минор. И причиной тому, на наш взгляд, были глаза и уши командира отряда, милиционеры из Новокузнецка, те самые, которые разместились на боковых местах нашего купе. Они держались как-то обособленно от других, ни с кем не знакомились, соответственно, и не участвовали в дегустации разных горячительных напитков. Так или иначе, пришёл командир отряда полковник Юхневич, и очень громко рассказывал нам, что он обо всех нас думает (правда, меня к тому моменту уже звал к себе Бог сна Морфей, и все рассказы командира доходили в половинчатом состоянии).
   Начальник штаба свою работу знал. В тамбурах, с одной и с другой стороны вагона, была организована караульная служба.
   Отдав должное по полной программе горячительным напиткам в первый день следования, и вполне пресытившись, оставшуюся часть пути провели без злоупотреблений.
   На третьи сутки следования, при приближении к Минеральным Водам, железная дорога всё больше напоминала собой прифронтовую полосу, очень часто навстречу нам попадались эшелоны, возвращающиеся из Чечни. Определить, что это именно такие эшелоны, а не обычные поезда, было не сложно. Во-первых, все вагоны были заполнены людьми, одетыми в камуфляжную форму, а во-вторых, на многих вагонах мелом были нарисованы различные надписи, обозначающие радость от возвращения домой.
   Железнодорожный вокзал в Минеральных Водах, куда мы прибыли на четвёртые сутки, очень напоминал железнодорожный вокзал военного времени. Такого скопления людей в военной форме и эшелонов с военной техникой, я ещё никогда не видел. Не знаю на кого как, но на меня подобная картина, наводила какое-то угнетающее настроение. Впрочем, лица остальных говорили сами за себя, их настроение ни чем не отличалось от моего собственного настроения. В Минеральных Водах наш транспорт изменился. Мы перегрузили вещи в Кавзики, и тремя автобусами поехали на военный аэродром Моздока. По пути встречались характерные для Кавказа строения, но с нашим настроением, они мало кого интересовали. До Моздока ехали примерно часа четыре. В Моздоке нас привезли на вертолётную площадку военного аэродрома. Дальнейший путь предстояло преодолеть на вертолёте. Это был тяжёлый военно-транспортный вертолёт Ми-26 "Корова".
Меня охватило волнение. Вертолётами летать ещё не приходилось. Выбора не было. Погрузив по центру вертолёта наш груз, разместились и мы. Дождались, пока загрузится ещё одна партия каких-то военных. Внутри вертолёт представлял собой большой военный ангар. Загудел двигатель вертолёта. Всё засвистело, затряслось, и вертолёт взлетел. Мне показалось, что вертолёт постоянно находился в зоне турбулентности. Уж очень его трясло. Сами понимаете, настроение от этого никак не улучшалось. Время от времени посматривал в иллюминатор. Картина обстановки, увиденная с вертолёта, ещё сильнее удручала. Под нами находились горы с находящимися на них, известными не доброй славой "зелёнками". Видно так же было, что нас сопровождают ударные вертолёты Ми-24, постоянно отстреливавшие тепловые шашки. Невольно мысленно задавался вопрос: Нужны ли бы были вертолёты сопровождения, если бы под нами была безопасная зона для полётов?
   Перелёт был осуществлён в два этапа: Моздок – Грозный, Грозный – Ачхой-Мартан. В Грозном вышли наши попутчики. Подавленности, к моему и так далеко не мажорному состоянию, добавила увиденная картина разрушенного здания аэровокзала Грозного со стороны взлётно-посадочной полосы. То, что когда-то я видел в новостных хрониках по телевизору, предстало передо мной наяву. Для глаз, привыкших созерцать мирные картины, представшая картина была очень жуткой. Как оказалось, это были ещё цветочки.
   Посадку на вертолётной площадке военной комендатуры Ачхой-Мартана, 4 октября 2001 года, осуществили уже в тёмное время суток. Не успели разгрузить вертолёт, как прозвучала команда: " К бою!"